Новая музкомедия: за 3 миллиарда обхохочешься

В Центральном парке построят пятиэтажку с двухэтажной подземной парковкой. Это проект нового здания театра музкомедии, в ноябре завершенного и отправленного на госэкспертизу. Его площадь в два раза меньше оперного театра, само же здание выдержано в стиле неоклассицизма с элементами модерна. Для жителей Новосибирска это самая родная стилистика. Почему почти никто в мире не строит так, кроме нас, и что это о нас говорит, разбиралась корреспондент НГС.НОВОСТИ.

Справка: Новосибирский театр музыкальной комедии основан в 1959 году. В театре работает около 300 человек, из них 200 — артисты (солисты, хор, балет, оркестр). Репертуар: мюзиклы «12 стульев», «Сирано де Бержерак», «В джазе только девушки», оперетты «Сильва», «Баядера» и пр. Театр — обладатель 8 премий «Золотая маска» (больше только у НГАТОиБ). Стоимость билетов: 50–350 руб. — на детские спектакли, 150–650 руб. — на взрослые.

Согласно проекту, новое здание музкомедии собираются строить в 2 очереди: когда достроят первую, театр переедет в нее — и старую постройку 1950-х годов снесут. По проекту, в здании общей площадью около 22 тыс. кв. м будет зал на 1094 места (почти вдвое больше, чем сейчас), 5 этажей плюс 3 подземных: 2 — парковки, 1 — технический для нужд сцены. Как рассказал директор театра музыкальной комедии Леонид Кипнис, сцену «оснастят светом и звуком по последнему слову техники». Господин Кипнис пояснил: театр, которому нужны гримерные, репетиционные, мастерские декораций и т.п., займет все здание. Сейчас самой большой после НГАТОиБ труппе (200 артистов плюс персонал) тесно в здании, построенном 60 лет назад как летний кинотеатр.

Стройка в парках традиционно вызывает общественные протесты, а новое здание театра занимает площадь почти вдвое больше старого, что может повлечь частичную вырубку Центрального парка. Однако директор фирмы «АМТ-проект», разработавшей проект новой музкомедии, архитектор Евгений Тоскин отмечает: новое здание преимущественно займет территорию, сейчас занятую хозпостройками. «Мы не собираемся сносить деревья, — говорит господин Кипнис. — Здание строится на принадлежащей театру территории в 1 га. Там ничего не растет, а если и растет, то аварийные тополя, которые постоянно приходится подпиливать. Парку вообще нужна реконструкция: сосны хороши, а вот тополя нужно заменить голубыми елями, кедрами… Мне грустно, что парк сейчас не такой зеленый, как раньше».

В феврале 2013 года директор управления капитального строительства НСО Виталий Васильев оценил новое здание музкомедии в 3,5 млрд руб.; в ноябре на телеканале ОТС назвали 5 млрд руб. Для сравнения: сданные 2 года назад наклонные башни технопарка стоили 2 млрд руб., а большинство бизнес-центров-гигантов — порядка 1 млрд руб. У господина Кипниса цена театра вызвала недоумение; Евгений Тоскин считает, что о стоимости говорить преждевременно и что во многом она будет зависеть от того, насколько современной и сложной будет техническая начинка.

Здание, как объясняют авторы из «АМТ-проект», будет в стиле новониколаевского неоклассицизма с элементами модерна.

Вообще неоклассицизм, хотя и более позднего разлива, новосибирцам близок. Монументальными зданиями, часто — с колоннами и барельефами, — застроили почти весь центр города в 30–50-е годы, когда господствовал стиль, который называют «сталинской эклектикой», «советским монументальным классицизмом» или «сталинским ампиром» (хотя ампир — поздний, особо торжественный классицизм — не единственная составляющая сталинского стиля).

Как архитектурный стиль, неоклассицизм (новое прочтение классицизма XVIII века, в свою очередь вдохновленного античностью и ренессансом) возник к началу ХХ века — в качестве консервативного ответа чересчур легкомысленному модерну. Это была мировая тенденция, относившаяся и к России. Неоклассицизм ассоциировался с властью, империей, силой и славой, поэтому во время Первой мировой одержал в России победу над модерном. «Модерн, — поясняет Сергей Филонов, главный хранитель музея архитектуры Сибири НГАХА, — объявили стилем враждебных Германии и Австро-Венгрии. В 20-е годы в архитектуре на первый план вышел авангард, конструктивизм. Но в 30-е началось закручивание гаек, возвращение к традиции, к империи — и вернулись опять к неоклассицизму».

Считается, что циклопические неоклассицистские здания — примета сталинского СССР и нацистской Германии. Но имперская архитектура в 1930-е годы была трендом и в США, Великобритании, Франции и пр.

Хотя в тоталитарных странах у нее был особый размах: строя гигантские здания, отсылающие к античности, диктаторы заявляли о своих мировых амбициях и наглядно воплощали утопию; критически настроенные наблюдатели отмечают также, что несоразмерность этих зданий человеку соответствует его роли «винтика». Сталинский стиль перестал существовать в 1955 году, после постановления ЦК КПСС об устранении излишеств в архитектуре.

За 20 лет Новосибирск успели застроить образцами неоклассицизма: от театра оперы и балета и главного вокзала до монументальных жилых домов на ул. Станиславского и огромного помпезного здания НИИЖТа (ныне СГУПС). В дореволюционной застройке Новосибирска же, как поясняет Сергей Филонов, преобладает модерн, а неоклассицизма мало — разве что «Красный факел» (бывший купеческий клуб).

Евгений Тоскин поясняет: новая музкомедия вдохновлена творчеством Андрея Крячкова — ключевого архитектора старого Новосибирска — в целом, включая не только «Красный факел», но и здания, выдержанные в стиле модерн, — например, краеведческий музей (бывший торговый корпус).

Обсуждения стилизованного под европейский модерн отеля Marriott показали: здания «как в старые добрые времена» у нас принимают тепло. При этом архитекторы признают, что в мире строить здания в неоклассицистском духе сейчас не очень-то принято. «Но, во-первых, Центральный парк изначально весь — объект сталинского ампира, — рассуждает Сергей Филонов. — Во-вторых, у нас от театра ожидают определенной стилистики. Банк в стиле хай-тек — пожалуйста, театр — нет».

«Наше первое эскизное решение предлагало современную архитектуру, но и руководство области, и руководство театра сочли ее неуместной, — признается господин Тоскин. — Современная архитектура у нас продвигается сложно. Потому что полвека архитектура в стране практически не развивалась. Получается, что люди воспитаны на сталинской «классике» и потому к ней тянутся».

Если неоклассицизм в России в первой половине ХХ века вписывался в мировые тренды, то теперь обращения к нему российских архитекторов им противоречат. «Европейцам и не нужно оглядываться в прошлое, потому что у них хорошее настоящее, —

комментирует Евгений Тоскин. — А у нас люди, конечно, испытывают тоску по имперскому прошлому. По масштабу мышления, когда строили на века».

Елена Полякова

Фото nso.ru (1), Татьяны Кривенко (2, 3)