Как после бомбёжки: репортаж из школы в Новосибирске, в которой родители воюют с директором

На прошлой неделе социальные сети взорвали фотографии из школы № 158 на Танковой, 9/1 в Новосибирске, которые сделала мама одного из учеников. На снимках — запасной выход с грибком на стенах и кабинет технологии с гнилым полом для мальчиков, брошенными как попало досками. Местные жители возмутились, что чиновники приняли здание к 1 сентября в таком состоянии. Журналист НГС Алена Истомина прошлась по школе, чтобы понять, почему родители так возмущены.

До 1 сентября несколько дней. Возле корпуса на Танковой, 9/1 (школа № 158 располагается в двух корпусах: ко второму, расположенному на Народной, у родителей претензий нет) собирается около 50 человек. В основном женщины, но есть и несколько мужчин. Настолько разных по возрасту, социальному статусу, манерам общения и прочим критериям людей можно встретить, наверное, только в метро. Но есть то, что объединяет их, — страх вести детей в школу № 158 на линейку 1 сентября.

Родительницы встают полукругом, говорят по очереди — кто-то слишком эмоционально, другие, наоборот, еле слышно.

— Он хочет угробить наших детей, — качает головой пожилая дама в классическом серо-белом пальто. — Год, год мы его терпим. Сначала говорили: молодой, подождите. Да сколько ждать-то можно? Встреч избегает, учителей вместо себя посылает. Поймаешь его где-нибудь — как ляпнет чего, а потом: «Я такого не говорил».

На мой вопрос о цели собрания мамы дружно отвечают, что последней каплей стало то, что в начале августа комиссия из отдела образования Калининского района приняла школу без нареканий.

— У меня сестра сама педагог, там, когда школу принимают, то к каждой мелочи цепляются, а у нас школа как после бомбёжки — и всё хорошо. Это как так?

Родителей услышали — и в минувшую пятницу уже прошла встреча с начальником департамента образования Рамилем Ахметгареевым, а в эту субботу в школу пригласили депутатов и представителей администрации. Собравшиеся отмечают, что активней всего «долбят во все инстанции» председатель родительского комитета Татьяна Куркина и мама одного из учеников школы Альгуль Раисова.

— Я поэтому всех и собрала, чтобы в мэрии поняли, что это не два человека воду мутят, — объясняет Татьяна Куркина. — А то у них одна отмазка — это мы вдвоём устроили войну директору, нам он просто не нравится. Так он не должен нам нравиться, нам без разницы, что он за человек, главное, чтобы он работу свою делал. А он её не делает.

В минувшую пятницу мэр Новосибирска Анатолий Локоть ответил на вопрос журналиста НГС о ситуации в школе и фактически подтвердил это опасение родителей:

— К сожалению, есть определённый конфликт у небольшой группы родителей с руководством. Директор назначен недавно. В чём там суть конфликта, вдаваться сейчас не стоит, чтобы принять верные управленческие решения. Ахметгареев встретится с родителями.

Собравшиеся в голос утверждают, что попасть на приём к директору невозможно. Номер мобильного Дмитрия Фролова я нахожу в вестибюле школы на стенде информации, возле поста охраны. Мужчина сразу берёт трубку.

— Я общаюсь с родителями, — утверждает директор. — То, что вы говорите, — нету такого. С родителями встречаемся, у каждого класса есть чат в вотсапе, есть группа «ВКонтакте», мы открыты для общения, прямо нараспашку. Со всеми родителями я лично пытаюсь общаться, у меня кабинет не закрывается. По всем вопросам, в любой момент.

Камеры, чёрный ход и кабинет технологии

Зимой корпус этой школы уже был в эпицентре скандала — там три девочки жёстко избили семиклассницу. Родители боятся повторения ситуации — учителя не всегда могут уследить за детьми, а камер в школе не хватает. На втором этаже их и вовсе нет — зато красуется табличка с предупреждением, что в помещении ведётся видеонаблюдение.

— Видеонаблюдение есть — две камеры в здании, две на улице, — объясняет директор. — Я очень рассчитываю, что мы усилим видеонаблюдение. У нас смета готова уже месяца два-три. В связи с коронавирусом мы переключились на более важные задачи. Если у нас финансирование останется, а я надеюсь, что оно останется.

Из-за коронавируса ученики младших классов будут заходить в школу через чёрный ход — его начали ремонтировать только после того, как в социальных сетях выложили фотографии этого помещения и кабинета для мальчиков.

— Да, молодцы, ремонтируют, но ведь весь грибок остался, тут всё надо было сначала просушить, — считает мама девятиклассницы Ася Бухтиярова. — Понимаете, я во втором поколении учащаяся этой школы, я сама отсюда. Из года в год всё хуже и хуже. Пришёл момент, когда мы уже боимся отправлять детей в эту школу.

В кабинет технологии нас не пускает охранник — объясняет, что помещение уже три года как не функционирует. Родители тут же в голос возмущаются — мальчики всё время занимались именно в этом классе. Кабинет находится на первом этаже. Я обхожу школу со всех сторон и через окна рассматриваю помещение. Там — всё то, что изображено на фотографиях, с одним единственным отличием — теперь этот кабинет строго под замком.

— Классов трудов у мальчиков никогда не было, — убеждает меня директор. — Я в школе относительно недавно. Я когда пришёл, насколько я знаю, уроки технологии ведутся в другом формате. И с 1 сентября они будут вестись по модульной технологии. И мы найдём, чем занять детей. Но не в кабинете трудов. Как таковых трудов в школе нету. Родителям эта информация будет донесена.

Интернет и компьютеры

На улице общаются две мамы девятиклассников. Для них сейчас самое страшное — это то, что в школе плохой интернет и старые компьютеры.

— К дистанционному обучению не готовы. Если везде проходят уроки онлайн, то у нас просто занятия рассылались по вотсапу, — сетует одна из них. — Ладно, когда ребёнок маленький. Но своему-то я что про это их ОГЭ могу рассказать? Он у меня в коронавирус двойками засыпался, а сейчас так мы вообще никуда не поступим.

— У нас у одного преподавателя телефон простенький, кнопочный, — рассказывает мама ученика младших классов Мария Мельникова. — Так мы распечатывали занятия и в школу бегали, относили.

— В школе есть интернет, — категорично заявляет директор. — В каждом классе есть интернет. В каждом классе есть компьютер. Вы их не видели, потому что они сейчас на лето убраны, под ремонт, под уборки. Но в каждом классе есть компьютер.

— На встрече с Ахметгареевым все пришли к выводу, что та скорость, которая есть в школе, 50 Мб/с, — слишком маленькая. В четверг должен прийти из мэрии мастер, нас опять же пригласили. Он вместе с нами будет смотреть, какой там интернет, хотя на встрече было озвучено, что эта ситуация уже ненормальна, — рассказывают в родительском комитете.

Пластиковые окна, крыша и лампочки

— Проблемы у школы есть — это крыша, — признаёт сам директор. — Это проблема, наверное, всех старых зданий. У нас на часть крыши есть смета, она составлена достаточно давно. Часть крыши мы сделали в прошлом году, в этом году — кусочек. Но есть один небольшой момент — крышу надо капиталить, а на ремонт крыши такого здания нужны большие деньги. Мы ищем варианты, думаем, консультируемся. Ищем какие-то возможности. Но на данном этапе, учитывая коронавирус, мы ничего кардинального не решим. Но мы занимаемся этим.

— Пластиковые окна не открываются, обычные открываются не на всех этажах, — уверяет одна из родительниц. — А тут крыша течёт ещё, проводка открытая. Загорится, вспыхнет — открыть окна не смогут.

По словам директора, в прошлом году в школе заменили порядка 20 окон. В этом году должны заменить ещё 10–15.

— После всех разбирательств сегодня действительно подвезли новые окна, — рассказывает Мария Мельникова. — Но почему это не сделали раньше? Разве они успеют их поставить до сентября? Или мы как попало опять будем учиться?

Задаю директору школы вопрос про разбитые светильники в школе — они явно бросаются в глаза, да и родители всё время повторяют, что были прецеденты, когда на детей падала штукатурка. Упадёт стекло — закончиться всё может плачевно.

— У нас была приёмка. Нас проверяли и на антитеррор, и на готовность к школе. Ни одной разбитой лампочки не было, — уверяет директор. — Если кто-то специально для того, чтобы спровоцировать конфликт, это сделал, ну, значит, заменим. На 1 сентября таких вариантов не должно быть, мы к этому стремимся.

Наследие 90-х

Спрашиваю у директора, согласен ли он с тем, что школа в принципе находится в плачевном состоянии, и это видно даже неспециалисту.

— Эту школу построили, ну, извините меня, тогда, когда я ещё не родился, — рассуждает Фролов. — У нас есть то, что есть. И государство нам помогает, родители нам помогают, мы всеми силами стараемся помочь. Это наследие 90-х.

— То, что досталось, — мы с тем и работаем. Не всё сразу, но мы пытаемся работать, — продолжает директор. — Мы открыты к диалогу, и если есть конкретные рекомендации, конкретные специалисты, мы, наоборот, просим: приходите к нам, помогайте. Любую помощь. Если кто-то из родителей может нам подсказать, дать совет — мы и на это готовы. Иногда совет бывает дороже, чем многое. Но мы просим и к нам с пониманием относиться. А то насядут — школа плохая, школа убитая. Имеем то, что есть. Все учителя чуть ли не лично берут кисточки летом, где-то подкрасят, где-то подмажут.

За оградой, прямо возле школы, стоит открытый люк, на территории самой школы можно увидеть мусор и пивные бутылки, прямо возле крыльца. А ещё родители вспоминают хоккейную коробку, построенную за счёт активных жителей. Её по каким-то непонятным причинам разобрали, и она теперь так и стоит.

— Да это ваши дети коробку и сломали, чего вы хотите? — фыркает школьный охранник.

— Вот, — вздыхает Бухтиярова. — Про кабинет технологии для мальчиков нам тоже так сказали — дети сломали. Сломали и доски повсюду раскидали, красота. Что тогда за дети пошли, если они тут всю школу переломали?

Как должна выглядеть современная школа? Читайте про Хогвартс на Одоевского: репортаж из школы, которую построили за 500 миллионов рублей. В ней есть отдельные классы для мальчиков и девочек, класс с роботами и своя студия звукозаписи.