Почему владельца новосибирского крематория объявили в розыск? И где он сейчас? Интервью с его сыном

На этой неделе стало известно, что учредитель новосибирского крематория и похоронного дома «Некрополь» Сергей Якушин объявлен в розыск. Родные самого Якушина утверждают, что узнали об этом внезапно — из новостей в СМИ. НГС удалось выяснить, что бизнесмен уже несколько месяцев лечится от онкологического заболевания в другой стране. Связаться лично с ним не удалось, но наш коллега Илья Калинин встретился и поговорил с его сыном — директором крематория Борисом Якушиным. Он рассказал, как себя чувствует Якушин-старший и почему его объявили в розыск.

— Действительно ли Сергей Якушин объявлен в розыск?

— Он действительно объявлен в розыск. И эта информация для нас, всех родственников и знакомых, была удивительной. Только вот к сегодняшнему дню все более-менее успокоились, и, может быть, даже что-то стало понятно. Наш адвокат запросил документы у Следственного комитета, и выяснилось, что отец уже месяц находится в розыске.

— Но вы об этом не знали?

— Мы об этом не знали. Никаких повесток в этот период, звонков, что его кто-то разыскивает — ничего подобного не было. Мы об этом узнали из СМИ. Я даже специально съездил в отдел полиции Заельцовского района, чтобы посмотреть, о чём идёт речь. И там увидел этот плакат с надписью «их разыскивает полиция».

— В чём обвиняется ваш отец? За что его объявили в розыск?

— Во взятке должностному лицу. По версии следствия, были некие денежные средства на то, чтобы клиентов становилось больше. Якобы отец рассчитывался за то, чтобы нам передавали информацию по усопшим. Деньги якобы передавались главному патологоанатому ГКБ № 1 Михаилу Козяеву, который уже осуждён.

— Где сейчас находится Сергей Якушин?

— Я не буду уточнять его координаты, единственное, что могу сказать: он лечится. И находился на лечении до всех этих дел. На радикальном лечении он с сентября 2019 года. Отец уже лечился, когда стали производиться аресты: арестовали не только господина Козяева, но и ещё ряд лиц. И моего отца также были готовы посадить в СИЗО, как и всех остальных участников. Онкобольной? Да всем плевать! К этому всё и шло…

И вот понагнали такой жути, что главврач одного известного медицинского учреждения после этого отказался лечить отца. Мне кажется, это показатель того, как некоторые оперативные сотрудники ведут себя. И все события намеренно форсируются для того, чтобы люди не успели оклематься. Поэтому называть его конкретное место пребывания и лечения я не буду, он просто не в том состоянии находится сейчас. Он собирался выйти с вами на связь, но пока, к сожалению, не может из-за физического состояния: у него просто нет сил. Но он никуда не собирается убегать, а намерен доказывать свою правоту. Это его принципиальная позиция. Отец не давал взятку Козяеву.

— С какого месяца ваш отец находится на лечении?

— В начале года у него обнаружено онкологическое заболевание: рак желудка. Он перенёс несколько операций, все этапы химиотерапии, лучетерапии, но, к сожалению, появились ещё некоторые обострения, и заболевание на сегодняшний день пока не локализовано. Лечение продолжается, и это просто совпало.

— Как у него в целом здоровье?

— Его, конечно, нельзя назвать критическим, бывают проблески. А полтора-два месяца назад, когда он прошёл ряд процедур, состояние было даже хорошим. Он много общался, и мы даже предполагали, что он скоро вернётся в рабочее русло. И отец даже задумывал вернуться осенью к своим творческим проектам. Но вот сейчас у него даже не находится сил разговаривать по телефону.

— А что с вашим братом? Писали, что он тоже в розыске.

— Он не находится в розыске и не является подозреваемым… В СМИ прозвучало, что якобы он тоже в розыске. Сразу опровергаю этот факт: ничего подобного. В розыск объявлен только учредитель, собственник бизнеса.

— Вы можете предположить, кому и для чего нужно было именно сейчас запустить информацию, что ваш отец объявлен в розыск, если это, как вы говорите, случилось ещё месяц назад?

— Есть несколько версий. Первая простая: мой отец внешне (те, кто его знают, понимают, о чём я) очень сильно выделяется на доске среди других лиц, которых разыскивают. И какой-нибудь человек, случайно увидевший его портрет, мог просто заинтересоваться его внешним видом: интеллигент и вдруг в розыске. И это ушло в СМИ…

Я же больше склоняюсь к другой версии: это — отвлекающий манёвр. Типа: держите вора, смотрите все направо, а по факту действие происходит с левой стороны. Я не знаю, кому точно это нужно, но могу сказать, что сейчас проходят и другие судебные процессы по такой же теме, как и в обвинении моего отца. И если к ним будет приковано внимание, то есть риск, что обвиняемые начнут бороться за правду, и все дела начнут возвращаться на круги своя. И чтобы не допустить этого, лучше внимание отвлечь. Кто в курсе, что 20 августа, например, проходил судебный процесс по такому же делу, но с другим ритуальным хозяйством? А будут ещё судебные процессы, значит, будут и ещё отвлекающие моменты.

— Я правильно понимаю, что существуют и другие дела по аналогичным ситуациям с другими ритуальными компаниями?

— Да, именно так. Крупных ритуальных фирм в Новосибирске примерно пятнадцать, а вообще их намного больше. Мы не являемся коллегами, а — партнёрами, конкурентами… И другие дела с нашим никак не связаны. Они связаны с горбольницей, с этим патологоанатомом, там проходят несколько процессов. Некоторые уже прошли, другие ещё будут. Вот конкретно с этой горбольницей связаны дела двух юридических лиц: ООО «Ритуальное хозяйство» и ООО «Новосибирский похоронный дом» Сергея Якушина. В прошлом году были подобные дела с другими юрлицами.

— Идёт передел рынка?

— Передел рынка. Когда всё это началось, мы, честно говоря, предполагали, что это проделки наших конкурентов. У нас в городе всего два крематория. Вообще, для Новосибирска это много: всего в России их 30, даже в Санкт-Петербурге — один. Новосибирск в этом плане ответственный город: многие города — Омск, Томск, Красноярск, Иркутск и даже некоторые города в Казахстане — обслуживаются у нас. И вот изначально мы думали, что это такая конкурентная борьба. Но есть ряд моментов, которые не укладываются в эту гипотезу. Да и сам владелец второго крематория Сергей Бондаренко сказал на особой встрече, что не имеет к этому никакого отношения. И моменты для сомнения в этой версии действительно существуют.

К сожалению, подобные переделы похоронного рынка в России существуют. Захваты рынка происходят именно через морги. Морг — это то место, куда поступает мёртвое тело, где возникает заказчик и откуда, скажем так, непосредственно все процессы и начинаются. В Омске точно такой же прецедент произошёл. Но там фирмы сразу поняли, в чем проблема, и это дело удалось аннулировать: ничью вину не доказали. И похожих прецедентов по стране накапливается очень много. Наша ключевая ошибка была в том, что мы изначально думали: это дело связано только с нами.

— То есть вы имеете ввиду, что к делу причастна некая серьёзная сила, которая обладает определённым весом и не связана с похоронным бизнесом?

— Да, эта сила, получается, имеет возможность использовать правоохранительный ресурс, ещё что-то… Некоторые склоняют нас к версии, которую хорошо описал журналист федерального издания «Медуза» Иван Голунов в своём расследовании про похоронный бизнес. Там-то как раз расписано, как это происходит в похоронной сфере. Это, по сути, некий механизм по захвату рынка, который уже отработан во многих городах. Но на сегодняшний день, за Уралом, слава богу, пока не получилась эта экспансия. Наверное, в этом есть заслуга двух наших крематориев. А если бы московские компании пришли сюда, то все цены выросли бы в разы. В Москве кремация стоит в среднем около 30 тысяч. В Новосибирске — с прощанием, с подготовкой тела, но без принадлежностей, такие скромные похороны — 15 тысяч.

— То, что Сергей Якушин объявлен в розыск, как-то повлияет на ход лечения?

— Боюсь загадывать. Но отец ещё не в том состоянии. Были моменты, когда ему становилось намного лучше, он был активен, самостоятельно передвигался, но потом он опять ложился и снова проходил лечение. Вот сейчас такой этап: он не в очень хорошем состоянии.

Скажу простым языком: всё уже понятно, что будет, если он появится здесь. У него сразу уберут всех адвокатов, предложат сотрудничать со следствием… Скажут, мол, впаяем тебе условный срок, выпишем штраф и больше тебя трогать не будем. Можно было бы ему согласиться: кого в нынешнее время удивишь условным сроком? Но у отца принципиальная позиция: его стараются обвинить в том, чего он не делал. У него абсолютно другой принцип работы. Ему вообще это было невыгодно, не интересно и не нужно. Он является управленцем крематория, а спрос на кремацию растёт, несмотря на то, что в городе два крематория.

У нас обслуживается 150 организаций. Скажите, нужно ли входить в какие-то договорные отношения, если клиент к нам и так придёт? Эта система договорных отношений для нас не логична. Более того, отец — борец с этой системой, он против «чёрных агентов», он за то, чтобы все отношения были открыты. В кремации, повторюсь, нет необходимости в такой системе... Отец — борец, но у него сейчас нет сил, так что все полномочия он возложил пока на своего адвоката.

В январе 2020 года неизвестные подожгли похоронный дом «Некрополь» Сергея Якушина. Семья Якушиных связала этот странный пожар с переделом похоронного рынка.