«Если мы все уедем, кто останется? Чиновники?»: миллениалы — о том, чего хотят от жизни

В конце прошлого года аналитическая компания Deloitte в 42 странах провела опрос 13 тысяч миллениалов, или поколения Y, — молодых людей, родившихся между январём 1983 и декабрём 1994 годов. Эксперты выяснили, что они, в отличие от предыдущего поколения X, куда более амбициозны, больше всего стремятся увидеть мир, заработать денег, купить собственное жильё и завести семью. При этом они более скептично относятся к власти и не удовлетворены жизнью (в частности, в России всем довольны только 18% опрошенных, а в мире — 29%). Корреспонденты НГС спросили у миллениалов на улицах Новосибирска, что для них сегодня важнее всего, ощущают ли они разрыв между своим поколением и поколением своих родителей, насколько комфортно себя чувствуют в России и готовы ли что-то менять.

Татьяна, 36 лет, парикмахер: «Немножко чувствую разрыв с родителями в стиле жизни, отношение к семье изменилось сильно, к отдыху. Мы чаще отдыхаем, чем отдыхали наши родители — у них не было такой возможности. Меня мама критикует, не понимает, зачем 2–3 раза в год ездить отдыхать, ей кажется, что лучше деньги на другое дело пустить. А путешествия очень важную роль играют, они у меня в десятке точно. Сейчас для меня ещё важны работа стабильная, дом, семья — так же, как и для родителей.

За политикой не слежу абсолютно, мне неинтересно, — хватает того, что муж что-то расскажет раз в месяц. Законы, которые меня касаются, конечно, мне интересны — медицина, налоги, ещё что-то. (Ред: Повышение пенсионного возраста?) Нет, вообще.

Я не понимаю этой волны негодования, если честно — я хочу работать до смерти. А чего дома сидеть? Я смотрю на родителей, они на пенсии — им скучно.

Я уверенно себя чувствую на 100%, мне комфортно здесь жить. Единственное, что мне не нравится, — это погода в Сибири, и всё. Уезжать я никуда не хочу, даже не думаю об этом, — только в отпуск. Мне хватает того, что мы зарабатываем, я могу себе позволить многое, мы отдыхаем когда хотим. Не можем поехать отдыхать — ну подкопим ещё, ничего страшного. Чего жаловаться?».

Роман, 32 года, дизайнер: «Для меня сейчас в приоритете работа, развитие, что-то своё. У родителей другое окружение было, когда они росли, сейчас они многого не понимают. У них не было свободы: сначала Сталин, все привыкли жить в тоталитарном режиме, потом оттепель, потом сели на нефтяную иглу. Родители больше привыкли терпеть. У меня есть друг, который считает, что всё у нас будет хорошо, надо просто потерпеть, а если ты чем-то недоволен — уезжай из страны.

Но если мы все уедем, кто останется? Чиновники?».

Юлия, 23 года, студентка, в будущем — клинический психолог: «Сейчас в приоритете образование, работа. Нужно вкладываться в саморазвитие, чтобы что-то дать обществу и при этом заработать, — это в идеале, конечно.

Старшее поколение не понимает молодёжь, потому что из нас сейчас никто не смотрит телевизор, а смотрят YouTube, и мой младший брат, например, хочет стать блогером — они вообще не понимают, что это.

У них нет понимания, что ты можешь пойти не по классической схеме. Я иду по традиционному пути: учусь в медицинском, отучусь, буду работать. Но ты можешь, в принципе, и не получать образование и чего-то добиться, сделать бизнес.

Я стала больше смотреть новости, потому что если ты здесь живёшь, то тебе нужно знать. Есть определённый ажиотаж вокруг определённых законопроектов: ограничение интернета, легализация, грубо говоря, домашнего насилия. Ещё ничего страшного не произошло, но появляется какой-то страх: круг твоих знакомых говорит, что всё это плохо кончится, чувствуешь себя некомфортно. (Ред: Были мысли, что пора уезжать?) Да. Когда уже будет чувствоваться, что это не просто опасения. А пока доступ в интернет есть». (Смеётся.)

Дмитрий, 27 лет, программист, и Валерия, 26 лет, в декрете. Говорит Дмитрий: «Не важно, чем ты занимаешься, — если у тебя ипотека и маленький ребёнок, тебе нужно деньги зарабатывать, а как — уже не так важно. Если ты живёшь один, ты можешь тратить намного меньше денег и заниматься тем, что тебе нравится.

У родителей были крупные исторические события, поэтому они боятся любого знаменательного изменения.

Мы намного свободнее, у нас нет необходимости в масштабных вещах, например в недвижимости в собственности: если она есть — хорошо, если нет — мы найдём способ жить без неё. Мы подстраиваемся под любые условия.

Я скорее себя чувствую некомфортно, но комфортнее, чем если сравнивать с другими людьми. Я понимаю, что в другой стране я никто, но ко мне относятся лучше, чем в родной стране в целом. На это стоит обращать внимание».

Илья, 28 лет, архитектор: «В детстве, видя, как мои родители живут, я понимания как жить не приобрёл. Я понимаю, что так, как они, жить не хочу, что хочу как-то по-другому. Вот, учусь жить по-другому.

Я могу полгода не знать, что в стране происходит, потом за полгода пробежаться по новостям, понять, что происходило, — мне этого достаточно. Я стараюсь жить сейчас. Законодательство меняется, что-то ужесточается, что-то становится невозможным. Пока вроде некоторая свобода присутствует, фриланс пока не задавили, можно работать. Конечно, когда это начнёт ужесточаться, мне это перестанет нравиться. Следить надо.

Мне ситуация сейчас напоминает СССР в период застоя. Никаких глобальных изменений не происходит, всех всё устраивает, люди зарабатывают деньги, покупают машины и квартиры, — всё здорово.

Нужно мыслить вперёд. Ротация власти для меня более желательна, и я уверен, что нужно разделять внутреннюю политику и внешнюю политику, и это должны делать разные люди».

Дарина, 26 лет, социальный педагог, сейчас в поисках работы: «Мне кажется, мы больше нацелены на деньги: больше зарабатывать, чтобы покупать дорогие вещи. Путешествовать тоже — по соцсетям видно, что много путешествуют, но мне чаще встречается, что нацелены на материальные вещи. Я, наверное, нет. В приоритете у меня сейчас создание семьи. Жильё, дети, бизнес — так.

Перспектива всегда есть. Тревоги особо нет. (Ред: Вы верите, что наше поколение у власти сможет что-то изменить?) Не думаю. Мне кажется, что лучше этим заниматься более старшему поколению, чем нашему».

Анастасия, 26 лет, Наталья, 29 лет и Евгения, 32 года, сотрудницы офиса:

— Важно зарабатывание денег — за этим все остальные возможности. В первую очередь на детей и на путешествия.

— Я не путешествовала ещё ни разу, только планирую.

— У меня пока более профессиональное развитие, как-то туда больше смещено.

— Есть ли разрыв между нашим поколением и поколением наших родителей?

— Безусловно. Было ограничение возможностей и информации, у нас совсем другие ценности и совсем другие возможности в связи с этим.

— Цели совсем другие. Раньше старались всё в семью нести, раньше выходили замуж, быстро рожали, было много детей. Сейчас уже подумаешь, сможешь ли ты здесь детей воспитывать.

— Сможет ли поколение Y что-то изменить, когда придёт к власти?

— Когда мы придём к власти, всё будет круто! (Смеются.)

Катя, 30 лет, музыкант: «Я музыкант, для меня главное — моя профессия. Это даже не работа, а самореализация. И я считаю, что изменяю мир к лучшему, играя на скрипке. (Ред: Это важно?) Я за осознанное существование.

Я считаю, что я не имею права судить родителей, это просто не в моей компетенции. Я не жила в то время. Я люблю историю, изучаю её, но не делаю никаких выводов».

Дима, 32 года, предприниматель: «Работа прежде всего, бизнес — для улучшения жилья, для себя. Как можно без денег вообще жить?

В последнее время [на отдых трачу] вообще мало — всё по-другому, заработок не такой, как раньше. Сейчас хотелось бы заработать побольше.

За границей давно не был, в последний раз, наверное, 5 лет назад.

Новосибирск — приятный город. Я вообще к Новосибирску отношусь нейтрально. Он более развитый по сравнению с другими городами, а так-то ничего хорошего в нём нет, если разобраться. Если сравнивать с Москвой — отдельное государство».

Алина, 25 лет, дизайнер одежды: «На данный момент карьера на первом месте, зарабатывание денег. Потом уже путешествия и так далее. Но я не так часто куда-то езжу.

Я ощущаю разрыв во взглядах на жизнь — из-за интернета, социальных сетей. Сейчас стало больше информации, отношение к этой информации разное. Но политикой я не интересуюсь.

Мне здесь комфортно, но я не против переехать куда-то — это связано больше с развитием в плане карьеры. В Новосибирске и в России для меня перспектив меньше, я думаю, чем в Европе, мы отстаём.

Я думаю, мы сможем что-то изменить. В любом случае перемены будут, а в лучшую или в худшую сторону — покажет время».